Проснулся я рано. После зарядки и легонького завтрака позвонил Ваньку — он, вопреки своему обыкновению, не спал — и договорился о встрече через 2 часа. Мы с ним недавно познакомились. Не сказать, чтобы мы слишком уж хорошо относились друг к другу, но что касается работы, то пары крепче нас не найдёшь. Он — суровый сибирский мужик, я — гламурный московский подонок. Он типичен, и я типичен. По идее, мы должны друг друга ненавидеть. Но есть одна вещь, которая нас объединяет — война. Он о ней знает только по рассказам бабок с заводов, а у меня на ней дед погиб. На самом деле, он был мой прадед, и я кроме того, что он был, о нём ничего не знаю, но я всем люблю говорить о том,что он был мой дед. Это придаёт трагизма. Итак, Ванёк. С Ваньком мы познакомились ровно 2 года назад, 9 мая 2009 года. Он тогда только приехал в город, и кричал «Хайль Гитлер» на Красной Площади. Наверно, ради прикола. Он знал, что мы ему ничего не сможем сделать — в конце концов, он с детства закалён для массовых драк, а мы — всего лишь слабые, трусливые, изнеженные бабы. Но он ошибался. Он недооценил москвичей. Не все они такие, как он себе представлял. Я тогда как раз состоял в, так сказать, местной организации по борьбе с фашизмом. Ну а он был скинхед,то есть — этого самого фашизма представитель. Сам я с ним, правда,разговаривал мало — разговаривали в основном мои ноги да кулаки, но ведь самое главное, что контакт был налажен, верно? Не знаю, сколько он провалялся в той помойке, но он нашёл меня ещё через 3 дня. И попытался отомстить. Правда, буянить тогда было не к лицу ни ему, ни мне, так что у нас вышел вполне дружеский разговор, и мы подружились. А потом выяснилось, что между нашими организациями много общего, да и вообще, они полны столькими стереотипами. И мы оба отделились от них. Начали своё дело. Мочим всяких националистических уёбков. Ведь, углубившись в смысл этих движений, мы поняли, что никто из них не одобрил бы это — ни Сталин, ни... Гитлер. Они вели войну совсем за другое, проповедовали совсем другую идеологию. А современные барыги наживаются на выгодных исключительно им интерпретациях тех событий. Они не заслуживают жизни. Так говорил Гитлер.Так делал Сталин. И мы продолжаем их дело. Очищаем Россию. Сначала мы занимались всего лишь пропагандистской работой. Убивать начали всего лишь полгода назад. Пропаганда не дала результатов — люди верят лишь в то, во что хотят верить, а хотят они верить исключительно не в то, во что можно верить. Я сам впервые убил в 17 лет, на разборках. Никого, правда, не посадили. Подержали немного в кутузке, да и всё. Да и когда у нас с «массовыми беспорядками» нормально разбирались? Сейчас мне 21. Сегодня День Победы. 8 часов утра. Через час у меня встреча с Ваньком, а ещё через час должен начаться торжественный парад. И на нём будет много фашистов и анти-фашистов, скинхедов, гопников и националистов. В общем — всего этого сброда, который необходимо уничтожить. По-моему, будет весело.

В 10 мы с ним встретились.
- Знаешь, что мне приснилось? - спросил он тихо.
- Что? - На самом деле, мне было неинтересно. Я спросил чисто из уважения. И похоже, по моему выражению голоса он это понял. Но всё же решил сном поделиться.
- Что Гитлер выиграл. Что наш вчерашний диалог — он был о Гитлере. Будто бы он оккупировал весь мир. И что сейчас всё нормально.
- Если бы он выиграл, об этой войне вообще никто бы не знал. Он бы сумел заставить всех людей поверить, что мир с самого начала так и был под властью Германии.
- Не знаю... Всё ж это память... Даже ветеранам вермахта было бы обидно...
- Память памятью, а восстаний быть не должно. Так, ладно. Ты достал то, о чём я просил?
- Как же. Держи. - он протянул мне пакет. Чёртов ублюдок, я ведь просил положить всё в контейнер. Впрочем, в пакете лежал контейнер. Ладно, обвинения снимаются. - Позволь спросить: почему только один зажигательный?
- Увидишь. Тут хорошо бы подошли пониженный голос и загадочные глаза. Не знаю, почему я так не сделал.Я сказал это абсолютно безучастно.Наверное, так лучше для дела.
- Оу. Ожидается шоу, да?
- Увидишь. Так, ладно. Это тебе, - я выдал ему сигнальную ракетницу и всю взрывчатку, - парад начнётся через полчаса. Шашки обвяжи вокруг пояса — взрываться не надо, просто будет проще протащить. Остальное понесёшь так, как принёс. Пройдёшь на территорию Кремля, там мой человек, он пропустит. Не оставляй взрывчатку без присмотра. Ни на секунду. Поднимешься на стену, когда появится президент, стреляй из ракетницы на Площадь и беги вот сюда, - я показал ему карту тыкнул пальцем в нужную точку, оставляй взрывчатку, заводи её и как можно быстрее спускайся. Внизу будет ждать тот самый человек, он тебя выведет. После ракетного выстрела будет суматоха, должно получиться. Об остальном позабочусь я. Давай. Удачи.
Он развернулся и пошёл. Не слишком быстро, не слишком медленно, но слишком спокойно. Вот он, настоящий супермутант, одно из ранних созданий Божьих, подумал я. Он шёл размеренно и не торопясь, а я так же спокойно провожал его взглядом. Но я знал. Знал, на что он идёт. Знал, что идёт на смерть.

Я поднялся на ту же крышу, на которой был и вчера. Горсть обычных патронов, принесённых мне Ваньком, я сразу выбросил вниз. Мне нужен был только один. Нет лучшего средства для истребления народа, чем мировая война. А мировая может быть и в пределах одной страны, если суметь её вызвать. Толпы националистических и прочих швальных организаций даже и без повода всегда готовы разодрать друг другу глотки, а если им ещё и повод дать... Вакансия, которую занять хочет каждый. Доска почёта, на которой каждый желает быть на первом месте. Чем не повод? Вот и я подумал так же. И придумал,что именно я буду делать. Гитлер хотел усовершенствовать мир? Отлично. Я продолжу его дело. Я сумел создать руководителям нескольких организаций убедительный повод выступить сегодня со своей позицией, а уж эти выступления затянут тех, кого я убедить не сумел. А сигналом будет выступление Ванька. Такая замкнутая цепь выступлений получается. Цепь, которая приведёт к изменению мира. К новому мировому порядку. Вот и президент. Ванёк сработал верно, выстрелил, создал панику, неразбериху. Точнее, люди всё это создали. А с прохожими растерялись, запутались, испугались и все остальные. Даже военные не смогли подавить этот «погром». Я прильнул взглядом к прицелу, нашёл позицию, откуда стреляли, проследил за Ваньком. Дождался, пока он активирует заряды. И я выстрелил. Он хотел убежать, как я ему и говорил, но не тут-то было. Извини, друг. Совершенство важнее, а я не должен оставлять следов. На самом деле, взрывчатка была не только на его месте. Зажигательный патрон, вызвавший взрыв, позволил активироваться ещё и дистанционным детонаторам, которые также были на Ваньке. Заряды были почти на всей территории Кремля. Результат сказался незамедлительно. Толпы националистов, до сих пор выжидавших внутри паники, раскрылись. Приумножив панику, вызвав беспорядки, они создали ситуацию, в которой никто не разбирается в ситуации, никто не понимает происходящего. Идеальный момент для революции. Но,учитывая количество революционеров...Да ещё и действующие власти. Скорее всего, этот день заставит вспомнить о своей позиции добрую половину населения России. Как минимум. А это значит... а это значит: тотальное истребление друг друга, братья по разные стороны баррикад, пожары, взрывы, стрельба... Очищение. Уничтожение народа России. А после этого — распространение совершенства и на весь мир. Аккуратно положив винтовку, я достал тёмные очки и пошёл к выходу. «И всё-таки он победил» - подумал я, спускаясь по лестнице навстречу ментам.