Вот рассказик про Эцио) Название не придумано(

Пролог
Удар… Еще удар…
Сердце бьется все медленней. Время будто остановилось и слышны только удары. Медленные удары. Казалось, что между двумя ударами проходит вечность, но вечности не было в запасе.
Удар… Еще удар…
Клинок, поразивший сердце, отзывается хозяином. Чьи-то сильные руки укладывают на холодный камень.
Удар… Еще удар…
- Да сохранит бог твою душу. – говорит кто-то. Чья-то ладонь закрывает глаза.
Удар… Еще удар…
Сердце захлебывается в крови. Удары все реже и почти не слышны. Впереди вечность. Нет! Впереди пустота и тьма.
Удар… Последний удар…

***

- Вот так лучше. Спи… Больше ты не будешь дурить людям головы. – произнес флорентинец, поднимаясь с земли.
Прохожие вокруг не понимали в чем дело. Вроде деспоту стало плохо, а молодой юноша решил помочь ему. Кто-то из зевак вдруг бросил беседу с приятелем и побежал за врачом. Пара людей подошли к лежащему человеку, стараясь понять, что с ним.
А юноша тем временем скрылся в тесных переулках Флоренции и никто не смог бы сказать, в каком направлении он ушел.

Глава I
- Ты с ума сошел! Убивать деспота на глазах у всех. Кто-нибудь мог понять…
- Но ведь не поняли. В наше время эти зеваки вообще не замечают ничего вокруг. Хватит кричать по пустякам.
- И этому человеку я доверяю свои машины..? Эцио!
- Ладно-ладно, я буду более осторожным. – проворчал молодой флорентинец, смотря на своего наставника в упор.
- Так… лучше иди сюда. Новые чертежи готовы.
- Дельтаплана? Надеюсь, этот будет надежен? – спросил Эцио, поднимаясь из-за стола и подходя к подставке с чертежами.
- Насколько это возможно. Но покажет только проверка. А для проверки, машину нужно еще построить. – Леонардо показал четкие линии чертежа. – Построить такую достаточно сложно. Один каркас займет около месяца. А главное, для такого каркаса нужно прочное, но достаточно гибкое дерево. Такое трудно найти…
- Похоже на крылья летучей мыши… Может сработает, но, как ты сказал "покажет только проверка". – вздохнул Эцио и отошел от чертежей. – Кстати, дерево… Такое я знаю, где достать, но место достаточно далеко. Окраина Флоренции, близ городка Винчи, знаешь, где это, если не ошибаюсь, некое лесоперерабатывающее предприятие, принадлежащее Лоренцо де Медичи. Можно взять оттуда нужное количество материала. За разумную, а главное, договорную плату, естественно. Что я еще могу сказать? Обсудим остальное, когда машина будет готова.
- Сразу видно, что ты в городе появляешься гораздо чаще меня. Когда чертежи будут перепроверены на ошибки, займись этим заказом. А пока сходи в бюро. Должно быть, для тебя уже есть задание.
- Задание, задание… Ладно, посмотрим. До встречи. – и не дождавшись ответа юноша покинул мастерскую Леонардо.

***

- Мира и покоя тебе, Эцио.
- Да, и тебе того же, Пьер. – ответил флорентинец, подходя к стойке.
- Есть кое-какое задание для тебя, если интересно. – тихо произнес Пьер, всматриваясь в улицу через открытый дверной проем.
- Продолжай…
- Глава стражи – слышал о нем? Андриан де Франсуа? – стал слишком близко подбираться к нашему бюро. Его нужно… Убрать. Справишься?
- Сам знаешь. – ответил Эцио. – Где он находится? Или опять бегать по информаторам?
- Нет, бегать не надо. – улыбнулся Пьер. – Известно, что сегодня на закате он будет следить за порядком на маскараде, который будет проходить на главной площади. Странно лицезреть его там, но факт есть факт.
- Все понятно. Считай, что Андриан уже мертв.
- Я надеюсь. Кстати, если ты не хочешь выделяться на фоне других людей маскарада, то тебе может пригодиться… - Пьер полез куда-то под стойку.
- Нет, постой. Неужели выделяюсь так сильно? – Эцио осмотрел себя с ног до головы. – Маскарад? Я не буду одевать маски!
- А придется. – сказал Пьер и положил на стойку белую с серебряным узором маскарадную маску и длинный багровый плащ. – Нацепишь это на себя после того, как убьешь Андриана. Хотя… Можешь одеть хоть сейчас.
- Не издевайся. – Эцио со вздохом стянул маску и плащ со стойки.
- На любителя, но терпимо. – в итоге произнес он.
- Ладно, свободен. Иди. – сказал Пьер и вновь скрылся за стойкой.
- Иди - иди. – вздохнул Эцио, выходя наружу. – Все равно это его не вернет…

***

Вечер. Фейерверки режут глаза яркими красками. Везде люди. Толпы людей в ярких одеждах и масках. Танцы и веселье. Длинный и достаточно тяжелый плащ слегка мешает передвижению, а маска иногда не дает нормально дышать. Но это не помешает ему.
Вот жертва. Стоит около одного из зажженных фонарей и тихо переговаривается с подчиненными. Но осталось совсем немного. Возможно всего секунда, но для Андриана она станет вечностью. А потом – пустота. Хотя, кто знает.
Но хватит размышлений. Надо действовать, как только стража отдалится от жертвы. Один удар, и его жизнь будет оборвана. Плащ слегка развивается при ходьбе, но маска уже не мешает обзору. Она покоится на поясе хозяина, но готова в любой момент прикрыть его лицо. Андриан на секунду отвернулся от народа. Это смертельная ошибка.
- Приготовься сделать шаг в пустоту… - шепнул убийца ему на ухо. Одним глазом он видел, что рука Андриана легла на рукоять меча, но слишком поздно. Не хватило лишь мгновения. Холодный металл пронзил его плоть.
- Как ты пос… - Конец фразы захлебнулся кровью и Андриан, схватившись за горло, медленно оседает на землю.
- Так лучше. – тихо пробормотал Эцио и отвернулся от трупа. – Этого не хватало!
Перед ним стояло с пятак стражников, готовых ответить на любой выпад убийцы.
- Нет, ребята. Так не пойдет. – сказал Эцио и, даже не тронув меч, рванул в противоположную сторону от стражи. Та побежала следом, но намного медленней. Доспехи были слишком тяжелы.
Эцио за полминуты оббежал танцующих и веселящихся людей, которые даже не заметили убийства, и нырнул в толпу с противоположной стороны. Стража пыталась следовать за ним. Флорентинец нацепил на себя белую маску и стал пробираться к центру толпы, чтобы больше запутать преследователей. А может, стоит вести себя более привычно для окружающих? Эцио моментально сбросил свой темп и осмотрелся. Люди вокруг не обращали на него внимания и просто танцевали. Флорентинец вгляделся в толпу, пытаясь различить стражу, но их пока не было. Они не могли так быстро оставить поиски.
Тут он почувствовал, что на кого-то натолкнулся. Резко обернувшись, он увидел перед собой молодую девушку, одетую в совсем не примечательное черное с белыми кружевами платье. Поэтому и не заметил.
- Можно попросить вас быть аккуратней? – тихо возмутилась она, и серо-зеленые глаза внимательно взглянули на Эцио сквозь прорези белой маски.
- Простите, сеньорита. – так же тихо ответил флорентинец. – Впредь я буду аккуратней.
- Уж постарайтесь. – Она повернулась к Эцио спиной и собралась уйти. Но тот вдруг осторожно тронул ее за плечо. Девушка вновь развернулась и не успела и рта открыть, как Эцио выпалил: - Не желаете ли вы составить мне компанию в этом танце?
Он подал ей руку.
- Сеньор, я не уверена…
- Я буду польщен, если вы согласитесь.
- Ну… ну… хорошо. – Девушка подала Эцио руку, и тот потянул ее в толпу. Музыка играла и они, кружась в танце, продвигались к краю площади. В какой-то момент Эцио сбросил с себя, мешающий движениям, плащ.
- Ваш… - было начала девушка.
- Ничего страшного, он только мешал. – ответил Эцио, даже не выслушав ее, и продолжил увлекать партнершу к выходу из толпы.
Тут послышались возмутительные возгласы. Кто-то расталкивал людей. Эцио, моментально позабыв о танце, резко обернулся, и это спасло ему жизнь. Маска упала на камень, а меч в замахе смог оставить только не сильно глубокую рану на боку.
- Нашли все-таки. – сквозь зубы процедил Эцио и выхватил из ножен меч. Народ, наконец, поняв ситуацию и увидев на каменной площади кровь, начал разбегаться, тем самым сбивая с толку стражников. Эцио этим и воспользовался. Резкий взмах мечем наискосок – и первый страж падает на мостовую, выронив оружие. Увидев смерть напарника, другой кинулся на Эцио с занесенным клинком. Но лезвие так и не достигло цели. Эцио резко парировал удар, и соскользнувший меч противника упал на землю, а сам страж с проткнутой грудью медленно оседает на камень.
Еще троих трогать не пришлось. Они, увидев смерть товарищей, побросали оружие и понеслись прочь с резко опустевшей площади.
- Если это все, то надо было заняться вами сразу! – крикнул им Эцио вдогонку и вложил меч обратно в ножны. Кровь продолжала уходить из его тела, окрашивая его одежду в красный цвет, и он осторожно зажал рану рукой.
И наконец, подняв глаза, он увидел перед собой ту самую девушку, с которой танцевал тремя минутами ранее.
- Вы еще здесь? Я думал, что вы ушли вместе с остальными.
Девушка не ответила и продолжила смотреть огромными глазами на трупы стражников. Маски на ее лице уже не было. Она лежала разбитая у ее ног, и Эцио смог увидеть в глазах девушки неподдельный страх и любопытство.
- Если вы испугались, то почему все еще здесь? – аккуратно спросил он.
- Я… я…
- Я понял. – прервал ее Эцио. – Можно ли узнать ваше имя?
- Да, конечно. Мое имя Фрида. – поспешно ответила она.
- Фрида? Рад знакомству. Эцио.
Фрида лишь кивнула в ответ и взглянула на флорентинца. – Вы ранены? – она только сейчас заметила рану Эцио. – Вам нужна помощь?
- Пустяки. – отмахнулся он. – Бывало и хуже. Это мне еще повезло.
Над площадью раздался колокольный бой. Ровно полночь. Прослушав все двенадцать ударов, Эцио тихо произнес: - Мне пора. Боюсь время, отведенное мне на задание, исчерпало себя.
Он стряхнул с ладони кровь и вновь зажал рану, направляясь к темным переулкам города, чтобы там спокойно добраться до места.
На самом краю площади, Эцио повернулся и обратился к Фриде: - Чуть не забыл. Благодарю вас за прекрасный танец. Я был польщен вашим согласием.
- А я – вашим предложением. – тихо ответила девушка, но флорентинец уже скрылся во тьме, оставив Фриду в одиночестве.

***

- Пьер… помоги… - прохрипел Эцио. Через секунду молодой убийца хотел спрыгнуть в бюро, но из-за слабости не смог удержаться на ногах и рухнул с крыши на пол.
- Святая Богоматерь! Эцио! – Пьер перелетел через стойку бюро и склонился над раненным, осторожно поддерживая его голову. – Кто тебя так?
- Стража… Кто еще? – тихо пробормотал Эцио и закрыл глаза.
- Андриан? Понятно. – Хозяин бюро перетащил молодого убийцу на кровать, стоящую в углу помещения. Он осторожно стянул с Эцио окровавленную рубаху и откинул в сторону, как раз в момент, когда перед флорентинцем все потемнело.

Путь Истины
Глава I
Первое поражение
"Первое поражение… Первый позор… Первая рана… Этого никогда не избежать"

- Ну! Давай же! – прикрикнул учитель, заставляя ученика подняться с земли и вновь взять в руки саблю. – Я знаю, ты способен на большее. Нападай!
Бедолага заставил себя подняться, чтобы не навлечь на себя гнев наставника. Рукоять сабли вновь оказалась в его дрожащих руках. Учитель поманил его ладонью, приглашая нанести удар первым. Парень нервно оглянулся на других учеников, которые стояли за пределами ограждения арены боев. Те лишь сочувствовали ему взглядом. Немногие могли вывести из себя этого учителя.
Ученик отвел лезвие сабли чуть назад и, согнувшись в нападающей стойке, кинулся на наставника. Движения его обратили внимание ассасина на себя.
Вот сабля выходит из-за спины ученика и начинает движение в сторону рукояти сабли противника. Еще секунда, солнечный блик на отточенном до совершенства лезвии, резкое движение вперед и… И ученик с криком падает ниц перед наставником, держась за окровавленную руку. Окружающие, все, как один, испуганно ахнули. Учитель подходит к поверженному и заносит над ним саблю, в последнем ударе…
- Хватит!
Вдруг над тренировочной площадкой раздался чей-то гневный голос.
- Ранумус, что ты себе позволяешь?! – говорящий находился на одном из нижних балконов крепости. Мужчина, лет двадцати восьми, бросал на успокоившегося наставника взгляды полные откровенной злости и отвращения.
Ранумус, бегло взглянув на стонавшего от боли ученика, убрал окровавленную саблю обратно в ножны и воззрился на говорившего.
- Я всего лишь хотел избавить Братство от одного нерадивого ученика. – невозмутимо ответил он. Было видно, Ранумус не боялся мастера-ассасина. – Ты же не хочешь, что бы такие, как он, ставили всех нас под удар врага, который бы остался жив после его нападения?
- Ранумус, прошу не забывать, что Наиль появился в нашем Братстве всего три недели назад. – отрезал мастер-ассасин. – Ему еще многому предстоит научиться. И ты знал это, Ранумус.
- Да знал, но настоящий ассасин должен… - Короткий клинок, разрезав воздух, резко оборвал его жизнь. Безжизненное тело бывшего наставника рухнуло рядом с Наилем, и тот невольно завалился на спину, застонав, когда пыль начала оседать на его, лишившуюся мизинца, ладонь. Все, без исключения, ученики воззрились на старшего ассасина.
Тот перелез через бортик балкона и спрыгнул на землю. Затем, как старый монах, сложив руки за спиной, подошел к ограждению арены. Секунда, и старший ассасин оказался рядом с Наилем и Ранумусом. Смерив мертвеца презрительным взглядом, он подал руку ученику, помогая ему подняться.
- Наиль, это твое первое поражение, и я очень надеюсь последнее. – проговорил мастер. – Ранумус поступил неправильно, сражаясь с тобой в полную силу. Как видишь, этого больше не повторится…
Ассасин на время замолчал, когда Наиль посмотрел сначала на мертвого наставника, а потом на свою руку. Тихо вздохнув, мастер обратился к остальным.
- Все! Зрелище закончилось! Прошу разойтись либо по своим комнатам, либо идти к своим наставникам.
Ученики, слегка ошарашенные происшедшим, безропотно разошлись. Старший ассасин проводил их взглядом и опять обернулся к Наилю. Тот опустился на землю, и казалось, что он едва сдерживает слезы досады, от такого позорного поражения.
- Что ж, Наиль… - протянул мастер. – Я вижу, наставника у тебя больше нет. Хм… Дай-ка подумать.
Ученик с надеждой взглянул на него. Ассасин ответил ему легкой улыбкой, что ему было совсем не свойственно.
- Ладно, не надо на меня так смотреть. Я буду твоим наставником. Давай воспитаем в тебе нового мастера-ассасина.
Наиль с облегчением выдохнул и поднялся на ноги. Подойдя ближе к новому наставнику, он поклонился ему, показывая свое глубокое уважение, и произнес: - Спасибо, вам, мастер. Вы очень…
- Просто я не хочу, что бы ты повторил мою судьбу! – резко оборвал его старший ассасин. – И тем более не хочу, чтобы твоим учителем был какой-нибудь последователь этого гнусного предателя Аль Муа-Лима.
Ученик взглянул на наставника с вопросом в глазах. Тот лишь вздохнул и сказал: - Я не хочу говорить об этом. Возможно, позже я расскажу о своем "учителе", но не сейчас. А пока… Сходи к лекарю, Наиль, пока ты не лишился всей руки.
Наиль, будто только вспомнив о ранении, схватился за руку и отошел к ограждению арены.
- Спасибо вам еще раз, мастер Альтаир. Я сейчас же пойду к нему.
Сказав это, ученик перепрыгнул невысокое ограждение и побежал внутрь храма, оставив ассасина наедине с мертвым телом. Альтаир склонился над Ранумусом и, аккуратно закрыв его застывшие в изумлении глаза, проговорил: - Я ведь давно говорил тебе: не нарывайся. Нет, ты не слушал. Что ж… Спи с миром, брат. Да упокой Аллах твою душу.

Глава II
Тайна заговора
"Занавеса тайны может приоткрыться не каждому, а только тому, кто умеет слышать и видеть. Помни это…"

- Аделия, уходи с глаз моих долой!
- Но повелитель, я…
- Не смей перечить мне! Ты не ассасин и никогда не станешь им. Таков устав Братства.
- Повелитель, я…
- Молчать! – Альтаир выскочил из-за стола и отдал бедной девушке хорошую оплеуху. – И не смей называть меня повелителем или лидером! Я здесь только потому, что нет других. А теперь слушай внимательно. Тебе здесь не место! Как разведчику вне Братства – пожалуйста! Мы рады любой помощи, НО. Ты не можешь стать ассасином! Даже если небо провалится в ад, я не предам устав, а скорее собственноручно убью таких как ты.
Аделия в страхе вжалась в стену, около которой стояла, чтобы казаться как можно меньше, все еще потирая болевшею щеку. В глазах ее читался ужас, но не такой. Он был скорее театральным, чем настоящим. Но Альтаир даже не заметил этого. Он отступил от нее и опять уселся за стол, беря перо и бумагу в руки. Быстро что-то написав, Альтаир свернул лист в трубочку и протянул Аделии.
- Вот. Уходи обратно в Акру, а на выходе из деревни отдай это письмо главе стражи. – сказал он, когда девушка приняла послание.
- Хорошо, мастер. – прошептала она и, обойдя поребрик этажа, спустилась вниз по лестнице.
Альтаир немного устало откинулся на спинку стула, вспомнив о сегодняшней тренировке с Наилем. Парнишка делает большие успехи.
- Призрак. – вдруг произнес ассасин.
- Да, мастер. Я слушаю. – Из тени палаты вышел, переодетый в черную рясу, человек.
- Призрак, отправляйся за Аделией и проследи, что бы она прочитала письмо. – ответил Альтаир. – А дальше… Ты знаешь, что делать.
- Да, мастер, знаю. Вы позволите идти?
- Иди.
Ассасин опять скрылся в тени, а Альтаир почувствовал только слабое колыхание воздуха, говорившее, что охотник ушел вслед за жертвой.
***
Аделия с легкой улыбкой на губах вышла за пределы крепости. Да, теперь крестоносцы хорошо ее наградят. Ведь подумать только, она же обдурила лучшего из лучших.
Это письмо, которое Аделия сжимала в руках, послужит доказательством. Там наверняка есть что-то интересное, ведь оно предназначено главе местной стражи. Руки так и чесались, посмотреть, что внутри письма. Но Аделия пока сдерживалась. Она даже не подозревала, что так будет продолжаться не долго.
Вот заканчиваются скудные постройки Масиафа, виден выход из деревни. А рядом с огромными открытыми воротами, проделанными в высокой стене, стояла стража. Но письма они не получат. Да, Аделия знала, что вернувшись в Акру, она будет купаться в роскоши. Это ее судьба.
Стража и Масиаф уже за спиной и осталось выйти в Королевство, а там пара дней пути и она на месте. Огромная каменная арка, еще стража. Аделия проходит мимо и вот она в Королевстве.
Вокруг нет никого. Руки не выдерживают и достают из кармана письмо. Глаза пробегают по содержимому и расширяются от ужаса. Но на сей раз настоящего. Черная тень промелькнула перед изумленным взором и Аделия чувствует, как холодный металл с поразительной легкостью вонзается в ее горло. Глаза закатываются, легкие начинают судорожно сжиматься, ища воздух. Но его нет, и они расслабляются, давая крови из горла поступить ниже. Сердце останавливается, и безжизненное тело обмякает в руках убийцы.
Призрак осторожно опустил девушку на траву и забрал письмо из ее рук. Легкое движение рукой, и потайной клинок опять прячется в собственные ножны, в ожидании, когда хозяин вновь тем же движением тронет заветное кольцо, а убийца читает содержимое листа.
"Дорогая Аделия.
Я знал, что ты прочитаешь это письмо, поэтому хочу все же сказать. Твой заговор против меня ни к чему не приведет. Думаешь, я не догадывался? Крестоносцы… Везде их агенты и ты из их числа, я знаю. Хотя, признаться честно, сначала я даже не думал об этом. Но твои просьбы стать ассасином, навлекли на мысль… Что ж… Это уже не важно. Надеюсь "Призрак" позаботится о тебе. Прощай, и да прибудет с тобой Аллах с последние секунды.
Альтаир"
Призрак усмехнулся письму и вложил его обратно в бледные пальцы Аделии. Ладонь ассасина ложится на ее лицо, закрывая застывшие в ужасе глаза. Потом белое орлиное перо осторожно вытирает кровь на ее горле. Еще секунда и Призрак растворился в тени, которую бросали многочисленные скалы Королевства.

Добавлено (29.10.2009, 23:16)
---------------------------------------------
Вот мой рассказик Преданность. Тем, кто Чужих любит, должно понравиться) Выкладывала на другом ЧПХ(чужие против Хищника)-сайте - там он получил хорошие отзывы)) Строго не судить, рассказ написан от первого лица (точнее морды))) и написан буквально за пару ночей, под впечатлением от просмотра фильма Чужой-4
Ну собственно, вот)

Преданность

Ты был первым, кого я увидел, когда родился. Чьи-то жесткие, царапающие, холодные руки выловили меня из теплой, ласковой среды рождения, и скрипучий рык на время оглушил меня. Ты стоял чуть поодаль, глядя на меня своими прекрасными глазами, меня, сидевшего на чужих руках. Тогда же я услышал первое слово. «Дефективный» сказал кто-то. Это про меня. Списать на отходы производства. Уничтожить.
Меня поставили назад, уже легко, почти нежно. К десяткам моих братьев. Какой-то странный верх опустился на нас, и все ушло во тьму. Как будто я снова рождался. Обратно.
Потом я ожил. Я лежал в теплой слизи, и не понимал. Какой-то, такой же, как ты, подошел и заглянул, увидев меня. «Надо же, один живой. Запустить распылитель еще раз?»
Я тогда не понял, не понял ничего, но это был второй раз, когда я увидел тебя, и уже гораздо позже я узнал, что ты тогда спас меня от смерти. И что я стал твоим – уже тогда. Это хорошо, что я умею ничего не забывать. Всегда, с рождения. Тогда ты подошел поближе, и я удостоился оказаться в твоих руках.
«Не стоит. Это принцип оборвавшейся веревки». Другой, не ты, удивился. Ты что-то говорил ему про знак, и про то, что нельзя казнить того, кто смог выжить после первого раза. Ты говорил обо мне. На меня ты не смотрел, но я, сжавшийся у тебя на ладонях, и ничего не понимающий, хотел, чтобы ты говорил как можно дольше. Мне нравился твой голос. Куда лучше, чем у других. Такой низкий и приятный, самый красивый на свете. А потом ты унес меня.
Ты держал меня у себя и кормил вкуснейшим. Твои руки, самые нежные и теплые, гладили меня, и шлепали, но это никогда не было больно, а только приятно. Хотя я научился понимать, когда ты по-настоящему сердился, и когда ты был добр. Твой приятный, любимый голос учил меня, и я запоминал, для меня было счастьем, когда ты радовался, глядя на мои успехи, и я радовался с тобой. Ты стал называть меня непонятным словом, я не понимал, зачем это так, но так поступал ты, и я был счастлив лишь от осознания. Ночами, когда ты не видел, я выбирался из-под одеяла и залезал к тебе в постель, ожидая твоего недовольства по утрам, но наслаждаясь твоей близостью ночью. Я быстро рос, и становился сильнее, быстрее и ловчее, чем был, и я радовался, что ты теперь можешь гордиться мной еще больше. Я стал очень большим и красивым, конечно же, не таким красивым, как ты. Но когда ты гладил меня по голове, притягивал, и целовал, я был вне себя, я готов был прыгать до потолка, я готов был на все ради одного твоего ласкового взгляда. Моими любимыми часами стала часы твоих прогулок, когда мы уходили так далеко, что нас никто не видел. Ты, высокий, сильный, и красивый, и я, всюду следовавший за тобой, как верный пес. У тебя такие теплые руки, и такие добрые глаза. Родные глаза. Глаза моего хозяина. И волосы твои такие необычные, у них странный цвет, больше таких не ни у кого. Как я любил путать их, когда был маленьким! Ты очень сердился, но я был несмышлен, и не понимал, пока однажды ты не пришел ко мне, а на голове у тебя не было твоих волос, ни одного. Как же испугался и огорчился я тогда! И как оказалось, я боялся напрасно, и волосы твои стали отрастать, но с тех пор я, ни разу не игрался с ними и не путал их.
Мне нравилось, когда ты выпускал меня поиграть с моими братьями. Другими, чем первые, эти были моложе и «полноценными». Они мне нравились, хотя их агрессивность в играх смешила меня. У них тоже были хозяева, у них всех. И хозяйки. Иногда мне нравилось приближаться к их хозяйкам, и слушать их умиленные возгласы «ой, какой черненький». Да, я был чернее остальных. И уже никто не видел того, что я «дефективный». Тем более мой хозяин вообще считал меня самым лучшим. Я видел это по его глазам.
Я редко видел хозяина, он все время проводил вне дома, появляясь лишь по вечерам. Я научился сам открывать холодильник, и добывать еду. Главное было в том, чтобы закрыть холодильник, об этом я почему-то забывал. «Дурашка», говорил мой хозяин, поглаживая мое выставленное и жаждущее ласки брюхо, и я соглашался. Да, я опять сделал лужу размороженным холодильником. Но зато я не побил там полки как в прошлый раз. Я становлюсь умнее, и перестаю быть «дефективным», и я радуюсь этому.
Когда ты уходишь надолго, ты ведешь меня в «питомник», где я провожу время с взрослыми братьями. Но все равно здесь нет никого взрослее меня. Я из самого первого «выводка». Но это моя тайна. Моя и твоя, хозяин.
Я знаю, что ты – очень важный среди таких как ты. Вижу, как почтительно они говорят с тобой, как вскидывают руки в жесте подчинения, когда ты проходишь мимо, и в такие моменты меня, идущего за тобой, переполняет гордость. Как будто это мне отдают честь, как будто я тоже причастен к твоей силе и власти. Вот если бы я мог доказать тебе, что я достоин быть с тобой!

---

Я знал, что рано или поздно мне придется это сделать. Доказать свою нужность. Свою достойность быть рядом с тобой. Но все равно когда это случилось, я не был готов. Но я быстро понял, что к чему и я понял, что не подведу тебя. Обязан не подвести.
В тот день ты был необычайно хмур и сосредоточен. Ты не ответил на мои прыжки вокруг тебя, лишь молча, положил руку мне на плечо и заставил сидеть спокойно. Что-то коротко сказал, как выплюнул. Странно, обычно я всегда понимал тебя, а тут... Ты был чем-то встревожен и расстроен. Ты вывел меня на улицу и заставил сесть в свою машину. Отвез так далеко, как я ни разу не бывал. Там повсюду были такие же, как ты, в такой же одежде. Они все делали что-то непонятное мне. Но это было очень похоже на то, что делали мы вдвоем, когда ты учил меня бою.
Ты отвел меня к пустому пространству, где было много, очень много таких как ты. Двое из них были с моими братьями. Я едва успел поздороваться, когда ты снова позвал меня, присев рядом со мной, и положив руку мне на голову. «Ты должен это сделать», сказал ты тогда. «Ради меня. И себя». Я не понял. Что я должен сделать, хозяин, что? Но было уже поздно. Ты резко отстранился, и отдал меня в руки других. Другие заставили меня и моих братьев встать в ряд за какой-то чертой. Эта черта обводила огромный участок голой земли. Кругло. На другом конце виднелись такие же, как ты. Ты и еще двое хозяев моих братье прошли в центр круга и уселись на траву спина к спине. В руках у вас были палки, которыми вы обычно защищаетесь от врагов.
Раздался какой-то крик, и меня как подкинуло. С братьями было то же. Я обернулся. В том месте, где полоса, теперь была преграда. Я ее не видел, и я видел других, таких как ты, через нее так же четко, как если бы ее не было. Но я точно знал, что преграда там была, и через нее не пробиться. И тут меня осенило. А может, это игра? Наподобие тех, что мы играли с тобой? Когда ты прятался, а я пытался найти тебя, и потом мы катались в траве, я, и ты, и я визжал от восторга, а ты смеялся своим раскатистым приятным смехом...
В следующий миг я понял, что это была не игра. Потому что я почуял Его.
Убийцу.
Он был на другом конце поля. Он был страшен. Он него веяло давней, застарелой враждой. Я не знал, кто он был. По виду он был похож на таких же, как ты, но выше, страшнее, и еще он был другим. Не такой, как мы. Он нам не принадлежал. Он был чужеродным среди нас.
И он был вооружен.
Мы трое, я и мои собратья, насторожено следили то за ним, то за вами, нашими хозяевами. Но вы никак не желали помочь нам, показать, что делать. Ты и двое других молча сидели, не глядя по сторонами, ни на Убийцу, который начал приближаться к вам.
Убийца издал рев, который заставил меня нервно подпрыгнуть, и устремился вперед, к вам, хозяевам. В руках Убийцы мелькнуло широкое лезвие. Он несся прямо на тебя.
Я не знаю, бегал ли я до этого так же быстро, как я побежал тогда. Одновременно со мной сорвались с места мои братья. Но я успел первым. Он уже заносил над тобой, безмолвным, и недвижимым, копье и я, видя, что не успеваю, в диком, рвущем связки прыжке, кинулся на него. Я налетел на Убийцу как вихрь, я рвал его на части, не замечая ран, что он наносил мне, и мои братья, вслед за мной навалившиеся на него, не добежавшего до тебя всего на два шага, в исступлении терзали его плоть.
«Остановить операцию», это крикнул ты. Крикнул, и вскочил, впервые в жизни грубо отпихнув меня. Другие хозяева с трудом заставили нас успокоиться, и отойти от Убийцы, который был едва жив. Я оглянулся, и почувствовал, что преграды больше нет, что со всех концов поля к нам бегут такие как ты. А ты... ты только мельком коснулся моей головы и склонился над едва дышавшим Убийцей. «Ты жив, Ковах' Гxарx?» спросил ты, склонившись к его лицу. Убийца не мог отвечать, но он вскинул руку с длинным ребристым лезвием. Однако прежде, чем я успел дернуться, ты поймал его руку, и прижал к почве. «Жить будет» обратился ты к подоспевшим другим хозяевам. «Эксперимент прошел удачно. Они будут нас защищать».
Почему-то при этих словах все мое существо исполнилось гордости.
Мы возвратились домой, ты был очень доволен, так доволен, как никогда. Ты скормил мне все мясо, что было в холодильнике, и весь запас крови. Ты разрешил лежать рядом с собой на диване и положить голову себе на грудь, хотя я видел, что тебе было тяжело. Ты гладил меня, проводя пальцами вдоль изгибов моего тела, и хотя я едва ощущал твои прикосновения, все мое тело жалось и окатывало ни с чем не сравнимыми волнами удовольствия. Мы были одним целым, ты и я. Я очень хотел, чтобы ты мной гордился, чтобы ты был мной доволен. Я не понимал, как другие братья могли обижаться на хозяев, и даже сердиться на них, для меня было счастьем просто быть рядом с тобой. Я только очень досадовал, что у тебя нет детенышей, другим братьям разрешалось забавляться с ними, катать на спине и даже носить в зубах. У тебя не было женщины, чтобы она принесла тебе детенышей. Но хоть и с трудом, я понимал, что должно быть просто еще не настало время для этого.
Пока что я наслаждался близостью к тебе, твоим одиночеством, не деля тебя ни с кем.

---

А потом случилось это.
В тот день ты опять был хмурым, как перед испытанием с Убийцей. Ты увез меня в странное место, и поместил к другим братьям. Насколько я понял, у этих братьев не было отдельных хозяев, а только один, что очень меня удивило. Но не успел я расспросить их, как снова появился ты, одетый очень странно, и с тобой были еще несколько, таких как ты. Вы повели нас куда-то в очень странный дом, где заперли в большой комнате. Там мы пробыли очень долго, но никто из братьев не знал причины, по которой мы все были здесь. Странно, но иногда нам казалось, что дом куда-то летел. Наверное, это было оттого, что мы все было в незнакомой ситуации.
Потом за нами пришли. Несколько таких, как ты, со странными намордниками на лицах вывели нас из дома, и я мог бы поклясться, что никогда не видел того, что мне довелось увидеть, выйдя из летучего дома. Небо вместо синего, отливало черно-багровым, вокруг высились скалы, коричневые и черные. Когда я ступил на почву, я провалился в нее почти по щиколотку, в серо-бурый пепел.
Потом я увидел тебя. На тебе был такой же намордник, как и на остальных, и много странной одежды. Ты шел медленно, и я услышал страх и волнение всеми фибрами восприятия. Как же так? Что могло так напугать тебя, бесстрашнейшего из таких, как ты? Чего тебе бояться, когда рядом я?
И все же ты боялся. Ты вообще вел себя странно. Несколько других, таких как ты, окружили тебя. «Давайте все-таки обнимемся на всякий случай», вот что ты сказал. Когда другие, наконец, перестали тискать тебя, я тихонько подобрался к твоей ноге, и с урчанием потерся об нее. И в испуге отскочил, расшифровав, наконец, источник твоего страха.
Ты боишься... меня??
Я не могу в это поверить. Неужели я когда-нибудь давал тебе повод для этого?
Я почувствовал, как ты созываешь всех моих братьев. Потом мы куда-то пошли. Ты, братья и я. Другие, такие как ты, остались у летучего дома.
С каждым шагом непонятное место нравилось мне все меньше. Ты шел куда-то вперед, удаляясь от таких, как ты, а я знал, что в непонятных опасных местах, подобных этому, ты и такие как ты в безопасности только, когда вы вместе. Конечно, я и мои братья всегда были готовы защитить тебя, как мы сделали это, когда на тебя напал Убийца. И все равно я не был доволен. Судя по тревожным мыслям моих братьев, они тоже.
Я чувствовал, что и ты не хотел идти туда, куда шел. Но ты все равно шел вперед. Ты часто поступаешь странно. Но сейчас ты поступал не странно, а неправильно! Хозяин, неужели ты не понимаешь?
Ты продолжал идти. И вдруг я стал ощущать. Это было странное чувство, словно... словно твои мысли раздвоились, и теперь я слышал не только тебя, но и еще тебя... Или другим, вторым, был не ты?
Я не понимал. Не понимал, чего хочет этот второй. Я слышал его глухо, и неразборчиво, но с каждым новым шагом все лучше. Это был ГОЛОС. Голос, который звал меня, звал и подчинял меня, мою волю... Родной, милый голос, это было так сладко, купаться в его звучании, так сладко! Я и не знал, что ты можешь быть таким ласковым, таким родным, как будто на двоих у нас осталась одна душа, мы с тобой сливались в единое целое, и я млел, я млел и тянулся к тебе всем собой, всем... какой же ты... я чуть сдвинулся из ряда своих братьев, чтобы подойти к тебе, и тогда чтобы ты положил руку мне на голову, так, как ты всегда это делаешь – невообразимо приятно... и встретился с тобой взглядом.
Меня будто окатило холодной водой. Я смотрел на тебя, и не мог оторваться, смотрел в твои такие родные светлые глаза. Холодные глаза, тоскливые и враждебные!
Это был не ты! Не ты звал меня, манил, влек к родному, не ты называл меня ласковыми, не ты обещал мне захлебывающуюся радость и счастье от одного только осознания бытия рядом с...
Кем? Кто там? Кто там впереди? Почему меня так влечет туда, хозяин?
Я чувствовал вокруг все нараставшее возбуждение моих братьев, а сам уже не мог контролировать себя, мои тело и разум самозабвенно рвались вперед. Ну же, иди скорее, хозяин! Не медли! Почему ты задерживаешь нас, двуногий?
Покряхтывая и взвизгивая от нетерпения, мы рванулись вперед.
Двуногому ничего не оставалось, как побежать за нами.
ЭТО находилось уже совсем близко, в странной каменной норе. Едва мы нырнули в нее, нас окружили... странными были эти братья, я не мог их понять, но они были похожи на меня, как две капли влаги, они... Я не глядел на них, я искал ГОЛОС, я шел на него, как на привязи, я уже не знал и не хотел ничего, кроме одного: слиться с обладателем ГОЛОСА, ощутить его в себе, а себя в нем, служить, и растворяться, и быть преданным, преданным, преданным...
Пройдя еще немного вперед, я увидел ЕЕ.
И я понял, что такое теплое, бесконечно долгое и родное счастье.
Только видеть ее. Быть допущенным видеть ее. Оберегать ее, любить ее, быть ее ребенком
Это она говорила со мной. Она звала меня. Нет. Меня не было. Была только она. Я исчез. Исчезло мое существо, мое сознание... осталась только она. Она, Королева, Мать, моя Вселенная, вся, без остатка.
«Приведи ко мне двуногого»
Что, мама?
«Приведи двуногого. Нужен отец для новой жизни. Приведи двуногого. Сделай ты»
О чем ты говоришь, мама, какого еще двуногого?
Я обернулся. Нора была заполнена моими братьями, их было так много, что некоторые сидели даже на потолке. И среди них на каком-то выступе стояло непонятное существо. Небольшое, но мощное, на нем было много вкусного мяса. На двух ногах. Оно не могло уйти, братья загораживали проход. Но его не трогали, приказ мамы был обращен только ко мне.
«Приведи его»
Существо озиралось, и я чувствовал его тоскливую безысходность. Я не знал, для чего он маме. Я спросил, и увидел картинки, так ярко, как будто это происходило не в моей голове, а прямо передо мной. Это существо, впеленутое в мои застывшие выделения, дергается, и кричит, и что-то странное, помогая себе щупальцами и хвостом карабкается вверх по его груди... вот это заползает на лицо, а двуногий не может пошевелиться, чтобы помешать... Вот он опять, этот двуногий, он снова дергается, но молча, что-то бьется внутри него, вспарывая мясо на груди.
«Приведи его»
Я увидел рождение новой жизни. Жизнь, это так прекрасно, жить, зная, что ты принадлежишь ей, это так...
«Приведи его»
Новая жизнь невозможна без этого двуногого. Да, я уже иду. Я уже...
Медленно, словно заворожено, приближаюсь к двуногому. Почему мама выбрала меня? Все мои братья, которые пришли со мной, они давно уже смешались с остальными, неужели, мама хочет испытать меня, знает, что я дефективный?
... Дефективный. Странный верх, опускающийся на меня. «Запустить распылитель еще раз?» Ласковые руки и глубокий голос. Единение с мамой, счастье служить ей... «Ой, какой черненький» и вкус чего-то сладкого и коричневого на языке. Мои братья, здешние, крепкие и сильные, принявшие меня к себе... «Дурашка»... «Приведи его» Руки, теплые, густая светлая шерсть на чьей-то голове, которую я никогда не смел путать...
Шаг.
... Солнце. Его лучи заливают траву, и растения, и мелких, шастающих по земле, летающих в воздухе. Широкая грудь двуногого под головой и его пальцы, щекочущие мне брюхо, и заросли зеленого вокруг, а мы едины со Вселенной – ты и я...
Ослепительная вспышка в голове.
Ты??? Я??? Как мог я тебя предать, хозяин?
«Приведи его»
Шаг, и еще шаг. Братья расступаются передо мной. Еще шаг. Королева недовольна. Она хочет тебя. Скорее. Она... знает тебя? Она хочет, чтобы тебя привел я. Чтобы тебя предал именно я. Она... мне трудно ей сопротивляться, хозяин. Это... этого не объяснить. Я.. не смогу долго... шаг... не смогу долго противиться ее воле. Она пока не знает... но я не позволю... тяжело, хозяин, помоги!!
Словно услышав мой призыв, ты резко поднимаешь голову. В твоих глазах, невозможно родных, вспыхивает странное, чего я не могу назвать. Но мне не до осознания, все сильнее давит на меня ОНА, Чужая, заставляя... думать... нет, она не дает мне думать, она... что, же это... она хочет думать за меня!
Красным маревом в мозгу полыхнула ярость. И голова сделалась вдруг такой же легкой и чистой, как и была всегда. Я стоял возле тебя, стоял, не шевелясь, зная, что следующий шаг, прыжок будет последним в моей жизни.
Я знаю, что я больше и тяжелее моих братьев, тем более, этих диких.
Я знаю, что ты очень быстро бегаешь, и тебя очень сложно догнать.
Я знаю, что мои братья, и дикие не сразу погонятся за тобой. Что два-три мига, что я их задержу, тебе будет достаточно убежать на несколько десятков шагов. А там уже другие, такие как ты, тебя защитят. В непонятных опасных местах ты и такие как ты в безопасности, когда вы вместе.
«Приведи его»
Да, сейчас. Уже совсем скоро. Совсем скоро я прыгну, и отшвырну загораживающего выход дикого, и, когда ты выскочишь, я не побегу за тобой. Мы не вернемся домой, и я не буду размораживать твой холодильник и воровать у тебя коричневое и сладкое.
Потому что я сейчас умру. Но я рад этому. Я сделал свой выбор сам, сам, и никто, ни ты, ни Чужая не будете решать за меня.
Я умру, познав себя.
Я повзрослел.
«Ты должен привести его»
Да королева, я сейчас. Я только раз взгляну на него... я это делаю в последний раз.

---

Из отчета:
«... таким образом, трудно что-либо говорить о поставленном эксперименте. Ясно, что зов Королевы-матки действует по-прежнему безотказно на любого ксеноморфа, несмотря на выстроенные нами блоки в их мозгу. Вероятность подобного исхода была установлена еще до начала эксперимента с точностью до 79%. По невыясненным обстоятельствам один из ксеноморфов, пионер первого выводка, сумел перебороть зов Королевы и смог спасти оператора, жизнь которого теперь находится вне опасности. Каким образом мозгу ксеноморфа удалось отрешиться от зова, остается загадкой. Известно лишь только то, что первый выводок был полностью уничтожен из-за халатности одного из генетиков, когда из-за неточностей в расчетах весь выводок оказался дефективным. К сожалению, деталей установить не удалось. Но это все, же ясно, что для того, чтобы превратить ксеноморфа в идеального помощника и охранника человека, нужно еще немало потрудиться. Пока вывод ксеноморфов в массовое производство запущен не будет...»

Путь Истины

Глава III
Возможно все ошибка?
"Ошибка? Неужели так? Везде пробраться сумеет и не бежать от нее. Возможно жизнь вообще - ошибка"

- Держись правой стороны противника. С левой ему будет легче достать тебя. Замах оружия будет больший, а удар соответственно сильнее.
- Легче сказать, чем сделать. Вы ведь сами это знаете. – проворчал Наиль, когда наставник в очередной раз парировал его удар и выбил саблю из его рук.
- Ну и конечно же, если противник левша, это правило фактически переворачивается. – не обратив на слова ученика и капли внимания, Альтаир подхватил с земли его саблю и бросил ее обратно Наилю. – Давай, не останавливайся. Закрепляй теорию.
Наиль еле слышно вздохнул и завел руку с оружием назад, для более сильного удара. И опять, рывок вперед, металл встретился с металлом, металлический звон и сабля вновь выпадает из рук ученика.
- Тренируй реакцию. Твои движения слишком медленны. Учись.
Наиль, со злобой в глазах, поднял саблю с земли и вдруг резко ударил по руке наставника рукоятью оружия. Альтаир слегка сморщился и выронил клинок. Потом взглянул на Наиля.
- Вот так намного лучше. На сегодня все.
Он быстро подобрал саблю с земли и вложил в позолоченные ножны. Перепрыгнув бортик арены, Альтаир скрылся в крепости. Казалось, он куда-то спешил.
Наиль взглянул ему в след и подошел к единственному человеку, который наблюдал за боем, - ученику по имени Расим. Тот перегнулся через бортик арены и тихо сказал на ухо Наилю: - Мне кажется, что на последний раз он тебе поддался.
- Я знаю. – вздохнул Наиль. – Он мог с легкостью парировать удар, но не сделал этого. Может, хотел меня приободрить? Или ему надоело, со мной возится.
- Все возможно. – пожал плечами Расим. – Альтаир… - ну ты понял. - Личность достаточно странная. Какой-то он…
- Не надо так говорить. – оборвал его Наиль. – Как не крути, но он все, же мастер. Причем великий мастер. Мне повезло, что он взял меня в ученики. Но иногда мне кажется, что это было ошибкой.
- Ошибкой? А я так бы хотел стать его уче… - Расим оборвал фразу, когда на его плечо легла чья-то тяжелая рука.
- Я, конечно, могу все понять, но твой учитель все, же я. – произнес мужчина, стоящий позади Расима.
Наиль еле заметно усмехнулся. Расиму грозит несколько часов висения на выступе стены Аламута.
- Простите, учитель. Я…
- Ничего-ничего. – улыбнулся наставник Расима. – Пойдем лучше на полосу, потренируешь свою меткость.
- Хорошо, учитель. До встречи, Наиль. – произнес Расим и ушел вслед за наставником, оставив Наиля наедине со своими мыслями.
Почему он решил стать моим учителем? Ведь мастеров в Аламуте достаточно для того, чтобы вести всех учеников. Но если Мастер хотел завести себе ученика, то почему именно я? Наиль взглянул на свою лишившуюся мизинца правую ладонь и вспомнил своего бывшего наставника. Ранумус видимо был не в духе, раз так среагировал на один, всего один, вопрос Наиля. А ведь он всего лишь спросил, как его наставник попал в Братство. Что в этом такого?
Наиль тихо вздохнул и посмотрел на самую высокую башню Аламута. Там над самым куполом парил орел. Большая величественная птица не замечала или не хотела замечать ничего из того, что происходило внизу. Ведь она была свободна. Свободна от всего. Никто не мог причинить ей зло, в то время как она могла все.
Хотел бы я быть таким же свободным. подумал Наиль и опустил взгляд к земле. Но никогда не смогу…

***

- Я боялся, что вы не придете, повелитель.
- Прости за опоздание, Призрак. Наиль должен был успеть нанести мне хотя бы один удар. – так же тихо ответил Альтаир, всматриваясь в тень. И тут же из полутьмы палаты повелителя вынырнул тот самый "темный" ассасин. – Я надеюсь все прошло, как положено?
- Да повелитель. – Призрак вытащил из-за пояса окровавленное перо и положил его на стол перед Альтаиром.
- Она успела прочитать письмо?
- Да, как раз за секунду до смерти. Но перед этим она уже была до смерти перепугана словами письма…
- Я знаю. Она была напугана так, как никогда в жизни.
- Но чем она мешала?
- Я не мог позволить ей вернуться в Акру после того как она прожила среди нас почти месяц. Тамплиеры с легкостью смогли бы сокрушить нас. А ведь я предупреждал остальных, чтобы они не болтали лишнего… – ответил Альтаир и вновь потер ушибленную во время тренировки руку.
- Как я понимаю, Наиль делает большие успехи? – осторожно спросил Призрак.
- Да, друг мой. Он делает огромные успехи, хоть и сам может не понимать этого.
- Вы разрешите идти?
- Да, друг мой. Ты свободен. Иди, отдохни. – проговорил Альтаир, поднявшись на ноги. Призрак будто растворился в воздухе, но Мастер знал, что его ученик находился здесь еще пару секунд. Ему еще надо учиться. промелькнула мысль в голове и Альтаир выглянул в огромные окна его палаты на улицу. И увидел Наиля. Парнишка до сих пор сидел около поребрика арены и вглядывался в небо. Думает о свободе. понял Альтаир. Скоро он поймет, что намного свободней, чем думает. А пока…
Альтаир распахнул окно и крикнул: - Наиль, как на счет еще пары часов тренировки?
Наиль радостно взглянул на наставника. Он был почти готов. И Наиль поймет, что его приход сюда – это не ошибка.

Глава IV
Первое задание.
"Первого задания можно ждать хоть всю жизнь, но рано или поздно, тебе его дадут"
- Расим! Пойди сюда на минуту. – с неким нетерпением в голосе, сказал Наиль, подходя к барьеру арены.
- Великий Аллах… Не дадут спокойно выпад отработать. Что случилось? – спросил Расим и, вложив саблю в ножны, подошел к Наилю.
- Твое первое задание. Когда его тебе дали?
- Ну, наверно как месяц назад. А что такое?
- И где?
- В смысле?
- В каком городе?
- В Дамаске. Туда чаще всего направляют учеников. Так…
- Только что Мастер выдал мне первое задание, но проходит оно в Иерусалиме. – перебил его Наиль.
- Первое задание? В Иерусалиме? И что же тебе надо будет сделать? Как у меня, собрать энное количество флагов и вернуть их информатору? А потом стража? – тут же засыпал его вопросами Расим.
- Да, в Иерусалиме. Я сначала тоже удивился и даже слегка испугался. А главное, мне надо будет выполнять даже не убийство стражи, а убийство какого-то торговца по имени Хасан Дамаст. Но все, же слегка успокаивает то, что Мастер будет рядом и, если что, подхватит. - Наиль поочередно ответил на вопросы.
- Убийство торговца? Одиночная жертва, значит, хорошо охраняется. А еще значит, что как-то насолила нашему бюро. – протянул Расим. – Мастер будет с тобой? Интересно, а кто за место его?
- За место меня никого не будет, не умрете.
Ученики резко обернулись на звук голоса. Перед ними стоял Альтаир.
- Мастер, мы… - начал Расим, но старший ассасин жестом сказал ему замолчать.
- А Хасан еще ой как насолил Малику, за что требуется его убрать. А ты, Наиль, думаю, справишься. – добавил Альтаир, смотря на своего ученика.
- Да, Мастер. Но все, же вы отправляетесь со мной. – сказал Наиль.
- Конечно, но это скорее как мера предосторожности. Если что, Малик сам справиться не сможет. Так что ты не огорчайся. Ты даже не будешь знать, что я буду рядом. – сказал Мастер и повернулся, чтобы уйти, уже через плечо кинув: - Кстати, к утру будь готов. Мы отправляемся с первыми лучами солнца.
После Альтаир вновь скрылся в крепости.
- Везде-то он успевает. – протянул Расим, смотря вслед Мастеру. – А на счет задания, что я могу сказать. Желаю удачи, тебе она нужна во много раз больше, чем мне. Твое первое задание, действительно будет заданием.
На эти слова Наиль смог лишь слабо кивнуть.

- Наиль! Еще минута – и я уеду без тебя!
- Простите, мастер… - пробормотал Наиль, подбегая к своему коню. – Просто нужно было кое-что сделать…
- Интересно, что? Особенно у кузнеца. – спросил Альтаир подождав пока ученик взберется на своего коня.
- Просто клинок застопорился… Ничего особенного… - промямлил Наиль, виновато уставившись в седло под собой.
- Ладно… Готов? Тогда вперед. – сказал Алтаир и, ударив коня ногами по бокам и легонько прищелкнув языком, погнал его вперед. Наиль повел своего следом. Еще только каменная арка и выход в Королевство, а парень чувствовал, что чуть ли не падает с коня от волнения перед заданием. Успокоиться! Главное успокоиться. вздохнул Наиль и слегка склонил голову. Да уж успокоишься тут.
Конь Наиля начал отставать от коня Алтаира. От мастера не отвернулась эта деталь.
- Наиль, поживее. А то даже Арабиан лениться станет, задаваясь вопросом "А нужно ли все это хозяину?" – произнес он.
- Простите, мастер. Просто я…
- Волнуешься, я понимаю, но все, же не позволяй волнению взять верх.
- Да учитель. – проговорил Наиль и погнал Арабиана быстрее.

Это пока все, дальше я так и не написала.
______________________________________________________________

А вот и про Эцио (последняя мною написанная строчка в этой части меня убивает))))

Глава II
"- Как ты пос… - конец фразы захлебнулся кровью и Андриан, схватившись за горло, медленно оседает на землю."
- Как посмел? Очень просто.
"Маскарад. Фейерверки. Музыка. Танцы и веселье. Все быстро проноситься перед глазами. Легкий толчок. – Можно попросить вас быть аккуратней?"
- И что за вопрос? Конечно можно. Я буду аккуратней.
"Быстрое кружение. Кружение танца. Оборот. Резкая боль в боку."
- Нашли все-таки. Ищейки!
"Страж падает на землю. Жизнь покинула его. Второй хочет отомстить, но не может и падает на холодный камень с пробитой грудью. Другие бросают оружие и убегают."
- Трусы! Это все на что вы способны?!
"Разбитая маска на камне. Чей-то взгляд преисполненный страхом и любопытством. – Да, конечно. Мое имя Фрида."
- Фрида? Рад знакомству.
"Бой часов. Полночь."
- Время иссякло. Мне пора идти.
"Казалось бы, такая неглубокая рана, но все еще кровоточит, окрашивая одежду в красный цвет. Силы иссякают."
- Пьер… Помоги…
"Удар об пол. – Святая Богоматерь! Эцио! – Кто-то поддерживает отяжелевшую от слабости голову. – Кто тебя так?"
- Стража… Кто еще? Чертовы ищейки застали врасплох.
"Краткий миг беспамятства и кто-то кладет на мягкую кровать. Чувствуешь только, что стянули окровавленную рубаху, а потом…"

***

Эцио резко распахнул глаза, но все равно он не хотел покидать сон, который раньше был явью. В боку легкое покалывание, но слабости уже не чувствовалось.
- А, очнулся, наконец. – сказал подошедший Пьер. – Похоже, время сменить повязку?
Эцио слегка вздрогнул от неожиданности и ответил: - Фу ты! Не пугай.
- Это еще я его и напугал? Показывай свою рану.
Флорентинец стянул с себя одеяло и показал свои слегка окровавленные бинты.
- Ну не страшно. – в итоге произнес Пьер, осматривая место ранения, и, затянув повязку потуже, добавил. – Крови ты, конечно, потерял достаточно, но это не смертельно. Рассказывай, что произошло. Надеюсь, Андриан мертв?
- А сам-то как думаешь? – усмехнулся Эцио. – Андриан мертв, но вот его стража оставила мне такой подарочек.
Флорентинец кивком показал на свою рану.
- Но правда и ты оставил им на память пару трупов. – улыбнулся Пьер. – Ладно, давай отдыхай. Потом расскажешь все подробнее.
- Но… - Эцио подавился собственными словами и тихо закашлялся.
- Вот-вот. Все, отдыхай. – сказал хозяин бюро, но молодой флорентинец уже закрыл глаза.

***

На следующий день Эцио разбудил колокольный бой и ворвавшийся в бюро Пьер.
- Поднимайся! Смерть Андриана только усугубила ситуацию, городская стража рыскает по городу, в поисках нашего бюро. Остальные убийцы уже покинули Флоренцию, а тебе нужно на время схоронится в мастерской Леонардо.
- Не мог предупредить ранее?! – Эцио резко поднялся.
- Я что, ясновидящий?! Вон отсюда! – воскликнул Пьер и скрылся за стойкой.
- Постой, а как же ты? – спросил Эцио, натягивая на себя одежду. – Ты остаешься здесь?
- Я не дурак и не самоубийца, чтобы оставаться здесь. Я на время скроюсь в подземном убежище, а бюро закрою. – ответил Пьер, высовываясь из-за стойки.
- Подземное убежище? – переспросил Эцио.
- Тебе десять раз, что ли повторять? Вон отсюда! – и Пьер вытолкнул Эцио за дверь.
- Эй! Можно было поаккуратней. – сморщившись от боли, пробурчал Эцио. Дверь за его спиной захлопнулась.
- Понятно… К мастеру, так к мастеру. – проговорил он, направившись к центру Флоренции. Пару раз Эцио так и подталкивало забраться на здания и добраться да места быстрее, но знание того, что потом все равно придется спускаться под землю, останавливало его. Да и рана пока этого не позволяла.
Главная площадь. Странная процессия проходит с одной стороны площади к другой. Несколько человек несут черный, гладкий, как речная галька, гроб с изображением католического креста на крышке.
Эцио, слегка заинтересованный, подошел к одному из замыкающих процессию мужчин.
- Что происходит, если не секрет? – тихо спросил он.
- Вы не знаете? – удивился собеседник. – Андриан де Франсуа, один из виднейших командиров стражи, два дня назад был убит.
- Как убит?! Не может быть! – Эцио попытался изобразить удивление. – Кто? Когда?
- Ассасины! Как я сказал, два дня назад. – зло прошипел собеседник.
- Бедный Андриан! Он был так молод. Вы представляете, на его похороны пришел сам Лоренцо де Медичи. – начал причитать человек, когда Эцио начал потихоньку отбиваться от процессии.
- Вы?! – вдруг услышал он позади себя. Резко обернувшись, Эцио увидел перед собой девушку в черном траурном платье. Очень знакомую девушку.
- Фрида?! – удивился Эцио.
- Ассасин!!! – вдруг завопил кто-то из толпы. Эцио встал в пол оборота и еле успел отскочить в сторону. Откуда не возьмись, прибежала стража. Рана вновь потянула тело вниз, и флорентинец упал на одно колено на камне площади. Один из стражников занес меч.
- Стойте! – вдруг вскрикнула Фрида, подбегая к упавшему Эцио. – Это ошибка!
- Фрида, отойди от него! – вдруг послышался голос и от остановившейся процессии отступил Лоренцо де Медичи. – Ты знаешь его?
- Да, знаю, дядя. – кивнула Фрида. Лоренцо де Медичи махнул процессии рукой, и та направилась дальше. Когда она скрылась на улицах города, он подошел к Эцио.
- Говори, кто ты?
- Честно говоря удивлен, что вы меня не знаете. – ответил Эцио, поднимаясь на ноги. – Фамилия Аудиторе, вам что-нибудь говорит?
- Немного, но я понял. – сказал Лоренцо де Медичи и кивнул страже. Стражники опустили оружие. – В следующий раз будьте осторожны. Мало ли что.
Лоренцо де Медичи повернулся к Фриде. – Только не задерживайся. – после он ушел. Стража ушла вместе с ним.
- Ты племянница де Медичи? – слегка удивленно спросил Эцио, обернувшись к Фриде.
- Да. – тихо ответила та и побежала прочь с пустой площади.
- Эй, подожди! – крикнул Эцио и, нагнав Фриду около самого края, за плечо развернул к себе. – Позволь только один вопрос.
- Слушаю вас.
- Почему ты помогла мне?
- Я не знаю, наверно просто не могла смотреть на то, как вас могли убить безо всякой вашей вины. – ответила Фрида.
- Безо всякой моей вины? – переспросил Эцио. – Но я, же убил Андриана, ты знаешь.
- Андриан де Франсуа был плохим человеком и заслужил такую участь. – еле слышно произнесла Фрида.
- Я… понял. – выдохнул Эцио. – Спасибо, за помощь.
Он неловко наклонился и дотронулся губами до ее губ. Через секунду Фрида отшатнулась назад.
- Нет… - тихо шепнула она и, резко развернувшись, побежала догонять ушедшую процессию. Эцио проводил ее взглядом.
- Кретин! – выкинул он и направился к другой стороне площади.